Я давно заметила, что девушек и женщин можно условно разделить на две неравные группы: девушки, которые постоянно осознают свою принадлежность к прекрасному полу; и девушки, которым более или менее подходит понятие «свой парень», то есть прекрасно и легко разговаривающие с мужчинами.

Для первых выстроена целая индустрия моды и «гламура», их искренне интересуют наряды, косметика, духи, разнообразные аксессуары. Это модницы, они часто ходят на каблуках, тратят массу времени на походы по магазинам, распродажи, акции, скидки, и в отношениях с мужчинами они четко видят границу: мальчики с Марса, девочки с Венеры. Настоящие женщины, вызывающие восхищение и желание кинуть пару-тройку охапок цветов к их ногам. И таковых большинство.

Но есть и другая группа девушек, которым чуть ли не с детского садика возиться с мальчишками было интереснее, чем с девчонками. Конструкторы и радиоуправляемые модели против кукол, паззлы из тысяч деталей против игр в дочки-матери, шитья кукольных костюмов и таскания маминой косметики тайком от неё. В эту группу попадала и я, проведя большую часть своего детства в лазании по деревьям и крышам гаражей, в катании на роликах, запекании картошки на костре и тому подобных делах. Я искренне не видела смысла в возне с куклами и придумывании им причёсок. Мне было куда интереснее узнавать новые карточные фокусы, смотреть выпуски программы «Форт-Байард» и играть во что-то подобное вместе со всем двором.

Я была неправильной девочкой, с вечно разбитыми коленками и растрёпанными волосами, потому что такие мелочи как внешний вид меня не волновали вовсе. Классе в шестом в подростковом журнале я прочитала, что таких как я, называют «свой парень», и что им трудно обрести свою любовь. «Пф!» – такой была моя реакция, журнал я тогда закрыла и пошла на пятничную ярмарку за очередным детективом.

Оглядываясь на то время, я понимаю, что попросту попадала (и попадаю) в число людей, которые не делят окружающих по полу и одинаково общаются со всеми. Мне даже, чаще всего, общаться с коллегами-мужчинами легче, чем с женщинами. Они более конкретные люди.

Но… Всегда есть «но», не так ли? И моё непонимание смысла женского образа закончилось на втором курсе университета, когда я, играя в КВН, влюбилась в одного из авторов и игроков нашей команды. Синеглазый Артёмка – худощавый, с тёмными волосами, в джинсах и байковых рубашках или водолазках. У нас была сборная из нескольких факультетов, мы готовились к выступлению в университетской лиге, и так получилось, что в команде собралось поровну парней и девчонок – и тех и других по восемь человек. Две пары были уже сложившимися до КВНа, а на остальные мы разбились сами собой.

И вот тогда, глядя на девушек в нашей команде, я стала чаще смотреться в зеркало, стала задумываться о том, что лучше надеть. Такой маленький переворот в сознании: «А ведь я тоже девушка и довольно симпатичная к тому же».

С Артёмом мы обсуждали всё: книги, футбольные матчи, компьютерные игры… Мне действительно было это интересно, я тогда не пропускала ни одного матча представителей России в Лиге чемпионов или в Кубке УЕФА, не говоря уже о национальной сборной. Нам было легко разговаривать на самые разные темы, у нас совпало много интересов. Однако… пообщавшись со мной, он каждый раз доставал мобильник и звонил своей девушке, которая устраивала ему скандалы прямо по телефону, а он отходил в другой конец актового зала и оправдывался перед ней. Я искренне не понимала, зачем он это терпит. Но не вмешивалась. У меня нет привычки лезть в чужие дела.

Первую отборочную игру мы провели успешно: заняли второе место и вышли в четвертьфинал. Заканчивался ноябрь, рано выпал снег, и когда мы всей командой гуляли по городу, я шла очень медленно, потому что боялась поскользнуться. И Артём, не сбиваясь со своего рассказа, говорил мне: «Хватайся за руку» и вёл по обледеневшему асфальту. Мы разговаривали, смеялись, догоняли и обгоняли другие парочки из нашей команды, потом дружно отогревались в первой попавшейся кафешке.  И я… я считала, что у меня хорошие друзья.

Звоночек прозвенел, когда Артём на моих глазах расстался со своей девушкой. Мы ехали в электричке из соседнего города, был вечер, я игралась с телефоном. И помню только, что она вместе со своей подругой (они обе не из нашей команды КВН) сидела очень хмурая у прохода и спрашивала Артёма: «Я так понимаю, это всё?»

«Ты понимаешь правильно». Со следующего дня Артём замкнулся в себе. Говорить он стал мало, только по сценарию, ну а мы готовились к выступлению. Так прошло недели две, и у меня 14 декабря намечался день рождения. Я помню, что в тот вечер поздно смогла прийти в актовый зал, поскольку у меня были лекции по дополнительному образованию. Моя команда мне вся поаплодировала, они уже репетировали на сцене, а Артём спрыгнул с неё и, покопавшись в черном пакете, вытащил и вручил мне большую оранжевую утку с какими-то на редкость безумными глазами. И я, глядя на утку, на Артёма, обняла утку и поцеловала его в щёку. А он постоял, посмотрел на меня, и обнял вместе с уткой.

Я очень неравнодушна к обнимашкам, я действительно их сильно люблю, и вот так стоять, уткнувшись носом куда-то в ключицу Артёма было очень хорошо и спокойно, пока нас не позвали присоединиться на сцену.

Странная вещь – я не помню, что происходило в следующие дни, зато очень хорошо запомнила момент, когда за пару дней до четвертьфинала во время репетиции наши ребята не могли включить на сцене свет. Он горел только в коридоре, а зал довольно большой, так что к сцене можно было подойти лишь с подсветкой от мобильного телефона. Тогда с переносной звукоаппаратурой ещё было сложно, так что у нас использовался обычный дисковый плеер на аккумуляторных батарейках, к которому мы вместо наушников подключали колонки от компьютера, и их мощности хватало для репетиции.

Пока наш капитан пошел на проходную к сторожу выяснять, как все-таки включить свет (прежде мы всегда приходили, когда свет оставался от предыдущих репетировавших), наш гитарист включил плеер с колонками, а Артём повёл меня на сцену. И в темноте, обнявшись, мы с ним танцевали медленный танец, стараясь только не наступать друг другу на ноги. Очень близко, очень неторопливо и очень… душевно. Это было до мурашек здорово.

Когда со светом всё-таки разобрались, мы с девчонками вышли к большому зеркалу в фойе приводить себя в порядок, поправлять одежду, и после того танца я уже всё время принимала участие в обсуждении сценария, сидя у Артёма на коленях. А он, обнимая меня, снова стал генерировать идеи на музыкальное домашнее задание, которых нам так не хватало, и улыбаться. Мы с ним последними стали влюблённой парочкой в нашей команде КВН.